Гениальная подруга Ферранте

Сентябрь 10, 2016
Автор: Break-Fast

У вас есть возможность сделать чудесный женский подарок — не менее чудесным интеллектуальным женщинам. Ведь сегодня, желание читать книгу — уже признак хорошего тона…

В сентябре 2016 вышла в свет новая книга Елены Ферранте «Гениальная подруга». Этот роман, переведенный на 30 языков и разошедшийся по миру огромным тиражом, собрал столько положительных отзывов, что трудно выбрать, какие из них упомянуть в первую очередь.

«Это настоящий гипноз. Я не могу перестать читать и думать об этой книге» призналась Хиллари Клинтон.

«Свежесть Феррантие не имеет ничего общего с книжной модой… Ее книги пропитаны подлинной музыкой – эхом истории литературы» – The New York Times Book Review.

«Элена Ферранте, наверное, лучший современный романист, о котором вы никогда прежде не слышали» – The Economist.

«Я люблю итальянскую писательницу Элену Ферранте, я читал все ее книги и все, что известно о ней» – Джон Уотерс, актер и режиссер («Лак для волос», «Плакса»).

«Гениальная подруга» – первая часть цикла «Неаполитанские романы». История отношений двух подруг – Лилы и Элены – длиной в целую жизнь разворачивается на фоне колоритного быта южной Италии. Судьба неоднократно сводит их вместе, и также часто разлучает, однако ничто не может нарушить их связи между собой. Детство, юность, первая любовь, семейная жизнь, старение – Элена Ферранте рассказывает о том, с чем в своей жизни сталкивается каждый человек. Вечные темы – отношения с детьми и родителями, баланс долга и чувств, отсутствие взаимопонимания между любящими людьми – под пристальным взглядом писательницы открываются с новой стороны.

Главное, Ферранте удается практически невозможное: держать напряжение, а вместе с ним и читательский интерес, постоянно, с первой и до последней страницы книги. Редкий дар – сделать так, чтобы поклонники по всему миру с нетерпением ждали выхода нового романа. Кстати, Элена Ферранте включена в список самых влиятельных людей 2016 года по версии журнала Time.

Считается, что Элена Ферранте — творческий псевдоним, но автор не подтверждает и не опровергает эту теорию. Существует несколько гипотез относительно того, кто скрывается за именем Ферранте — некоторые предполагают, что это супруги Сандро Ферри и Сандра Оццола, возглавляющие итальянское издательство «Edizioni e/o», в котором опубликованы все книги Ферранте. Другие считают, что это известный итальянский писатель и сценарист Доменико Старноне или его жена — переводчик Анита Райя.

Сандро Ферри и Сандра Оццола

Последняя версия была изложена в материале итальянского репортера (опубликованном одновременно в нескольких изданиях в 2016 году), который сделал такой вывод на основании налоговых деклараций издательства и Аниты Райя. Ни автор, ни издательство не ответили на эти публикации.

С целью удовлетворить любопытство читателей насчет личности автора издатели Ферранте выпустили книгу «La Frantumaglia» («Фрагменты»). В ней собраны письма Ферранте своему издателю, ее редкие интервью. В этой книге она рассказывает, почему хочет остаться в тени своих произведений. Ферранте уверена, что книгам не нужна фотография автора на обложке или рекламные презентации — они существуют как автономные организмы, которым личность автора ничего не добавит.

Вашему вниманию — отрывок из свежей кнги:

Так все и шло. Скоро мне пришлось признать: что бы я ни делала, все казалось скучным; значение приобретало только то, что было связано с Лилой. Всё, что ее не касалось, всё, рядом с чем не звучал ее голос, как-то блекло и словно покрывалось пылью. Средняя школа, латынь, преподаватели, книги, книжный язык определенно проигрывали изготовлению обуви, и это меня угнетало.

Но однажды утром все изменилось. Мы с Лилой и Кармелой готовились тогда к первому причастию и посещали уроки катехизиса. После урока Лила сказала, что у нее дела, и ушла. Я заметила, что она направилась не домой: к моему большому удивлению, она вошла в здание начальной школы.

Я пошла было с Кармелой, но она наводила на меня скуку, и я с ней попрощалась, обогнула здание и пошла назад. По воскресеньям школа была закрыта. Как же Лиле удалось попасть внутрь? Потоптавшись в нерешительности, я вошла в вестибюль. Ни разу после окончания я не была в своей старой школе и взволновалась; на меня пахнуло знакомым запахом, и стало хорошо и уютно, как когда-то. Я шмыгнула в единственную открытую дверь на первом этаже. Это был просторный зал, освещенный неоновыми лампами; вдоль стен тянулись полки, заставленные старыми книгами. Я насчитала с десяток взрослых и еще больше детей. Они снимали с полок книги, листали их и или ставили на место или забирали с собой, вставали в очередь к столу, за которым сидел старый недруг учительницы Оливьеро, учитель Ферраро, худой, с седыми волосами ежиком. Ферраро бросал взгляд на выбранные книги, делал отметку в журнале, и человек уходил, унося с собой один или несколько томов.

Я осмотрелась: Лилы здесь не было; возможно, она уже ушла. Что же она тут делала? В школу она больше не ходила и интересовалась обувью. Неужели все это время она, не говоря мне ни слова, ходила сюда за книгами? Ей здесь нравилось? Почему она не позвала меня с собой? Почему бросила с Кармелой? Почему она рассказывала мне о том, как чистить подошвы, а не о том, что прочитала?

Я разозлилась и убежала.

Школьная учеба еще больше, чем раньше, донимала меня своей бессмысленностью. Потом я как-то втянулась – пора было готовиться к годовым экзаменам. Я боялась получить плохие отметки и подолгу сидела над учебниками, но не пыталась вникнуть в то, о чем читала. Появились у меня и другие проблемы. Мать сказала, что с такой грудью, как у меня, ходить неприлично, и мы пошли покупать мне лифчик. Она вела себя еще грубее, чем обычно, как будто стыдилась того, что у меня выросла грудь и начались месячные. Она давала мне какие-то советы, но коротко, отрывисто и непонятно, едва ли не с упреком. Если я ее переспрашивала, она поворачивалась ко мне спиной и, хромая, ковыляла прочь.

В лифчике грудь стала выпирать еще заметнее. В последние месяцы перед каникулами меня без конца донимали мальчишки, и скоро я поняла почему. Джино с приятелем растрезвонили, что мне ничего не стоит заголиться перед кем угодно, и ко мне то и дело подваливал то один, то другой, и просил повторить представление. Я убегала, скрестив руки на груди, и чувствовала себя виноватой и страшно одинокой. Мальчишки не отставали, они преследовали меня по дороге к дому и во дворе, они смеялись и обзывались. Пару раз я попыталась представить себе, что сделала бы на моем месте Лила, чтобы от них отвязаться, но не выдержала и расплакалась. Я боялась их и почти перестала выходить из дому, разве что в школу, да и то через силу. Сидела и занималась.

Однажды утром, в мае, меня догнал Джино и спросил – не нахально, а наоборот, волнуясь, не хочу ли я стать его девушкой. Я ответила, что не хочу – от злости, из желания отомстить и от смущения, хотя тот факт, что в меня влюбился сын аптекаря, наполнил меня гордостью. На следующий день он задал мне тот же вопрос и продолжал задавать до самого июня, когда, немного позже, чем предполагалось, – у родителей возникли какие-то сложности, – мы, нарядившись в белые, как у невест, платья, все же приняли первое причастие.

Как были, в этих платьях, мы задержались на церковном дворе и сразу после причастия завели грешный разговор о любви. Кармела не могла поверить, что я отвергла сына аптекаря, и поделилась этим с Лилой. А вот Лила меня поразила – не развернулась чтобы уйти, всем своим ви¬дом говоря: «Да кого это волнует?», а очень заинтересовалась. И мы заговорили об этом втроем.

– Почему ты ему отказала? – спросила Лила на диалекте.

– Потому что я не уверена в своих чувствах.

Я ответила на литературном итальянском. Мне хотелось произвести на нее впечатление и дать понять, что, даже если я трачу время на обсуждение мальчишек, я все-таки не Кармела.

Эту фразу я прочитала в «Мечте» и запомнила. Лилу она поразила. Мы продолжили разговор на языке книг, будто вступили в соревнование, как когда-то в младших классах. Кармеле пришлось довольствоваться ролью слушательницы. В один миг у меня пробудились мысли и застучало сердце: она, я – и красивая, правильно выстроенная речь. В средней школе мне не доводилось вести подобных бесед ни с учениками, ни с преподавателями. Это было восхитительно! Лила шаг за шагом убеждала меня, что в любви можно увериться, только подвергнув избранника суровым испытаниям. И, неожиданно перейдя на диалект, посоветовала мне согласиться стать девушкой Джино, но только при условии, что он все лето будет покупать мороженое мне, ей и Кармеле.

– Если не согласится – значит это не настоящая любовь.

Я сделала, как она мне сказала, и Джино как ветром сдуло. Значит, это была не настоящая любовь, но я совершенно не расстроилась. Разговор с Лилой доставил мне такое удовольствие, что я собиралась целиком посвятить себя общению с ней, особенно летом, когда появится больше свободного времени. Мне хотелось снова и снова вести с ней такие же разговоры. Я опять почувствовала себя умной, как будто что-то легонько стукнуло меня по голове, воскресив нужные образы и слова.

Но продолжение истории оказалось не таким, как я ожидала. Вместо того чтобы укрепить отношения между мной и Лилой, тот разговор привлек к ней множество дру¬гих девчонок. Совет, который она мне дала, запомнился Кармеле Пелузо, и та разболтала о нем всем. В результате дочь сапожника, у которой не было ни груди, ни месячных, ни поклонников, за несколько дней стала в нашем кругу главным экспертом по любовным делам. Она в очередной раз изумила меня, охотно согласившись на эту роль. Если она не была занята дома или в мастерской, значит, шепталась с кем-то из девчонок. Я проходила мимо, здоровалась, но она меня даже не слышала. Из разговора я до меня доносилась лишь пара-тройка фразы, которые казались мне прекрасными и заставляли меня жестоко страдать».

2016. Елена Ферранте.

 

Комментарии 1

Добавить комментарий

Ваш e-mail не будет опубликован.